Кира Османова – писатель. Живет в России.
Лада Баумгартен: Кира, мне хотелось бы начать наше интервью с вопроса об уникальном месте — прекрасном и величественном Санкт-Петербурге. Что для вас город — место проживания, история, вдохновение? А может быть, что-то ещё?
Кира Османова: Санкт-Петербург — это, конечно, любовь и история обретения. Вообще феномен «обретения» мне представляется очень важным в жизни любого человека. То, что вокруг тебя, и даже, например, формально — с тобой, вовсе необязательно становится твоим по-настоящему. Разгадать это и изыскать своё — задача не из лёгких. Можно прожить в городе с десяток лет и постоянно ощущать, что место, где тебе вправду хочется быть, — совсем не здесь; не знать каких-то многоценных вещей об этом городе, не чувствовать, что ты действительно эту территорию обрёл, ты здесь — по-честному. Не только отношений с городами, кстати, это касается. Я довольно рано поняла, что Петербург — мой, я хочу его обрести, присвоить, если хотите. И мне кажется, я делаю это каждый день. В частности, через тексты. Вероятно, одной жизни для этого недостаточно. Для любви одной жизни всегда недостаточно.
Лада Баумгартен: Если я прослеживаю вашу творческую биографию и значимые достижения на литературном поприще, то нахожу, что всё началось не так давно. 2018 год: Диплом II степени Второго международного литературного конкурса «Уральский книгоход». 2019 год: вы — финалист Межрегионального Совещания молодых литераторов СПР «Некрасовский семинар в Карабихе» и рекомендованы на Всероссийское Совещание СПР в Химках; у вас — I международная премия в области литературного творчества для детей «Алиса-2019»; вы работаете в жюри III Международной литературной премии «Перископ-2019», много публикуетесь. 2020 год: вы становитесь членом Союза писателей России, членом Союза переводчиков России, членом Союза писателей XXI века. И ещё много мероприятий и наград: например, в 2019 году вы вошли в число финалистов Открытого международного литературного конкурса «Русский Stil» в Париже и стали обладателем звания «Автор — Стильное перо!» в номинации «Поэзия». Кира, скажите, вы поздно обратились к литературному творчеству или только недавно начали участвовать в конкурсах и фестивалях?
Кира Османова: Я просто поздно решила, наконец, «выйти из комнаты». Но в той «комнате», из которой я вышла, у меня были: филологический факультет, годы преподавания иностранного языка в вузах Санкт-Петербурга, аспирантура по специальности «литература народов стран зарубежья» и родная кафедра зарубежной литературы РГПУ им. А. И. Герцена — где, собственно, в настоящий момент я и работаю.
Лада Баумгартен: То есть изначально вы рассматривали литературу только лишь в качестве предмета для изучения?
Кира Османова: Вовсе нет. Сочиняю я давно. А в 2011 году даже вышла моя первая (и пока единственная) книга стихотворений «Имя “Оба”». Но так сложилось, что я на самом деле долго не вступала в большую игру, не пыталась стать частью актуального литературного процесса. Однако, когда я всё-таки осмелилась, то вышла на свет не с пустыми руками. К 2018-му у меня накопилось определённое количество текстов, которые здорово помогли в последующие два года. И выход мой сам по себе обернулся историей обретения другого мира.
Лада Баумгартен: Сегодня вы преподаватель кафедры зарубежной литературы РГПУ им. А. И. Герцена. Я понимаю, что ваши студенты, скорее всего, такие же фанатики книг и чтения, как наши МГП-вцы. А если подумать о сегодняшней глобальной тенденции к тому, что чтение всё более у современных людей отодвигается даже не на второй, а на третий или четвертый планы… Что же ждёт наш мир и человечество через пару десятков лет? Люди совсем перестанут интересоваться литературой, или она возродится в некоем ином статусе и виде? Как вы думаете?
Кира Османова: О, здесь я плохой прорицатель. Признаться, я крайне мало об этом думаю. Потому что… в этом вопросе каждый может только «возделывать свой сад», и всё. У кого-то этот сад маленький — хорошо писать самому (если пишешь), научить собственных детей выстраивать жизнь так, чтобы в ней присутствовала необходимость чтения; у кого-то сад побольше — педагогическая, просветительская деятельность и т. д. Я верю в садовничество. В то, что люди (если мы не сомневаемся в их дальнейшем пребывании на этой планете) совсем перестанут читать — я не верю.
Лада Баумгартен: Скажите, пожалуйста, о ком или о чём вы пишете? Кто ваша читательская аудитория? На кого ориентированы ваши произведения?
Кира Османова: Наверное, справедливо будет ответить, что мои тексты ориентированы на язык, на котором они написаны. Какова бы ни была их тема — они созданы из вещества языка. Думаю, моя «аудитория» — те, кто разделяют моё убеждение, что одно из самых упоительных занятий в жизни — это работа с языком как авторская, так и читательская.
Лада Баумгартен: Вы, кроме всего прочего, ещё и переводчик. А каким образом увлекла вас именно переводческая деятельность?
Кира Османова: Это случилось в 2013 году. Дмитрий Симановский тогда набирал в Петербурге Мастерскую, в которую попала и я. Симановский был человеком, который в меня поверил, сделал со мной — в несовместимых с жизнью условиях — первую книгу и вообще показал — как всё в этой профессии устроено. Без него я, в лучшем случае, сейчас бы переводила «в стол».
Лада Баумгартен: С каких и на какие языки вы делаете переводы? Каких авторов уже перевели?
Кира Османова: Поскольку я перевожу художественную литературу и не являюсь билингвой, то только на русский язык. С английского и французского. В Мастерской Симановского мы много занимались прозой Джозефа Конрада — и итогом этого коллективного труда стала книга «Личное дело», выпущенная в издательстве «Ад Маргинем Пресс» в 2019 году. С 2017 года я сотрудничаю с издательством «АСТ» — там я перевожу книги для детей и подростков, и это — подлинное счастье. Мне очень повезло с редактором: Лианна Акопова — редкий профессионал с изумительным чутьём; можно ли желать большего?! Я переводила замечательные повести Вивиан Френч, Пола Стюарта, Криса Ридделла. В научной же сфере я имею дело с французским материалом, перевожу пьесы Артюра Адамова — но только для диссертационного исследования. Вообще моя большая мечта — открыть Адамова-абсурдиста русскому читателю. Сделать всё возможное, чтобы его ранние пьесы были изданы на русском языке. Адамов скончался в 1970 году, а значит, необходимо решать вопрос с авторскими правами. Однако надеюсь, что моя мечта сбудется — тем более что сами переводы уже готовы.
Лада Баумгартен: Сегодня — время новых технологий. Многие писатели уходят в электронное книгоиздание. А где публикуетесь вы?
Кира Османова: У меня есть некоторое — возможно, старомодное (хотя я так не думаю) — представление о профессионализме. Например, когда я начинала, я старалась работать только с ресурсами, которые имеют систему редакционного отбора. Для меня это было принципиально. Поскольку так функционирует любое профессиональное сообщество — в нём существуют определённые критерии пригодности и соответствия. И в моём случае это до сих пор не происходит как «написал текст — выложил в интернет — собрал реакцию». Я так не делаю. Не исключаю, что это особенности моего индивидуального пути. Не исключаю, что я могу сделать так в будущем. Но начать, «войти», я хотела иначе. Сейчас у меня есть страницы в соцсетях, которые работают по принципу оповестительного сигнала: вот меня опубликовали (толстый ли это журнал, интернет ли портал, сообщество ли, куда я подавала тексты, страница ли конкурса или фестиваля и т. д.) — я делюсь ссылкой на этот ресурс; вот предстоит мероприятие с моим участием — я размещаю анонс и афишу.
Не так давно стало очевидно, что второй книге стихотворений — быть. На бумаге она, конечно, выйдет. Что касается электронного варианта — наверное, это может оказаться интересной затеей, хотя какие-то специальные планы на этот счёт я не строю.
Лада Баумгартен: Кира, в наше непростое время (тем более, наслышана, что питерцев ожидает повторный карантин и предоставится возможность многое обдумать) — какие мысли одолевают лично вас: как разрешится ситуация с коронавирусом, стоит ли нам всем покориться судьбе и смиренно принимать ее удары, или мы должны каким-то образом сами управлять своей жизнью?
Кира Османова: Это тревожное время, и объективную оценку ему дать сложно — хотя бы потому, что мы в этом времени находимся, мы и есть — само это время, нет никакой дистанции. И это не история одной страны, это история планетарного масштаба. То есть — спрятаться некуда. Но, так или иначе, важной частью себя человек всё-таки управляет — как бы там ни обстояли дела на внешнем фронте. Сейчас, как мне видится, настал период компенсаторных механизмов. Не только в простых, утилитарных вопросах вроде «Я не могу поехать туда — значит, стоит подумать, куда ещё я могу поехать», но и в более глубоких. Ограничения всегда инициируют появление дополнительных возможностей, сверхресурсов. Собственно, поэзия, как мы все помним, — это система максимальных ограничений. Возможно, сейчас человек пытается эти сверхресурсы распознать и обрести, чтобы жить в мире, который никогда уже не будет прежним.