Год 2020 для нас – МГП – стал трагическим. Мы не досчитались сразу нескольких наших писателей, которые практически ушли в мир иной один за другим. На днях не стало Владимира Райберга – писателя, художника и барда из Москвы.
Мы были на связи с Владимиром практически постоянно. И хотя нас разлучали тысячи километров и общение было более эпистолярным – но талант писателя, его душевность и человечность, кажется, не имели границ и лились буквально из каждой его строчки. Владимир являлся постоянным автором нашего журнала «Новый Ренессанс». Как жаль, что мы не успели закончить начатые совместно проекты, но это не значит, что мы их отложим в сторону – вопреки всему обязательно доведем начатое до конца!
В интернете чаще всего Владимира упоминают в связи со смертью его сына Игоря Сорина, некогда бывшего солистом группы «Иванушки International», – с подачи Владимира и мне довелось прожить по его воспоминаниям как радостные, так и трагические минуты его самого, а также близких, которые нашли отражение в наших публикациях и выпущенных у нас книгах. И я смело заявляю, что Владимир Райберг многосторонняя и более чем талантливая ЛИЧНОСТЬ! И то, что нам довелось не только быть знакомыми, но и общаться – считаю лучшим подарком в моей жизни!
Кто он – Владимир Райберг? Предоставлю слово ему самому – интервью от декабря 2018 года для МГП:
«…Последние годы я – либо Главный конструктор, либо Главный инженер. На моём счету сотни проектов, ни один из которых „не лёг на полку“. Это были объекты для Средней Азии, Молдавии, Поволжья и даже для Сирии (Алеппо и др., которые наверняка раздолбали). Потом во мне проклюнулся изобретатель (стальные конструкции, которые внедрялись на Стройках Коммунизма: Братская, Иркутская ГЭС). Было так, что я сидел как Буриданов осёл и думал – продолжить изобретение, лежащее слева, или дописать песню, лежащую справа. Меня спрашивали: а ты считаешь себя самым умным? Да, в этом техническом вопросе самым умным, ибо я проверяю чистоту своего решения по патентам крупнейших индустриальных держав: Германии (до 37 и после 37 годов, США, Японии, России… А почему не я?! И такой вопрос я задал Игорю: „Хочешь быть звездой?“ – „Хочу!“ – „А почему не ты?!“ Сказать это – значит, решить половину дела. Лада, милая, на меня иногда косо смотрят: сейчас я работаю в фирме, которая проектирует и строит Храмы. На моём счету Валаам, Москва (несколько!), Балакирев, Переделкино, то самое Переделкино, где оставили след великие русские писатели и поэты, Нижний Новгород, Подмосковье… Кстати, прямо напротив Храма в Переделкино живёт с семьёй бывшая подруга Игоря – Саша Черникова… Почему я в МГП? В поэзии именно вы первые меня оценили. Я долго не мог прийти в себя, увидев в „Новом Ренессансе“ „Монолог из лагерной печи“. Эта вещь была мне дорога. Я чувствовал кровную обязанность перед своим народом. Но меня как-то холодно встречали коллеги. Были вопросы, вызывавшие у меня удивление: „А что, у тебя кто-то пострадал?“ Что я мог ответить? Но от вас я получил ответ. Мне было достаточно диплома. Холокост – действующая модель уничтожения человечества, отработанная на евреях. Это мало кто понимает и закрывает глаза на ближайшее будущее. Уже кровь забивает ноздри, а человечество думает, что это Шанель, что можно прочихаться. Членом Союза писателей России я стал давно, а вот писателем – года два назад. Вернее, почувствовал. Это разные состояния, а красная членская книжка для пижонства.
Как меня принимали в Союз писателей – тема для юмористического рассказа. Я не знал, что заявление подал в антисемитское крыло, да ещё представил на обсуждение сборник стихов под названием „Семь сорок“, в котором есть слова: „Умолк Интернационал, а вот Семь сорок будет вечен… Ах, да, ведь ты сегодня бог, а завтра снова жид пархатый“. Не хватало только фрейлакс станцевать. Посмейтесь от души – разрешаю, чисто по-человечески! Мне кажется, вы – женщина весёлая и не упустите возможности…»
Веселая я?.. Может быть, но сейчас мне грустно!.. И все-таки смерть – не конец, а… я верю: в новом и лучшем мире Владимир продолжит писать замечательные стихи, песни, рассказы и строить Великие Храмы!!! Пусть этот «путь» будет более благосклонен, нежели земной…
И в качестве послесловия – я тороплюсь, тороплюсь успеть больше: переговорить, записать, запечатлеть, оставить… нет – не свой след, а «следы», как то творения, воспоминания, разговоры, голоса – громкие и не очень – тех, кто еще с нами… Ведь если не мы, то кто?..